Бейлис что это: Бейлис: особенности, виды и состав ирландского ликера

В 1973 году я изобрел «девчачий напиток» под названием Baileys

На протяжении многих лет я говорил: «Ну, вообще-то я изобрел Бейлис.Знаешь, ирландский крем Бейлис. Я сделал это еще в 1973 году ».

Если одна из неудачливых слушателей — женщина — а это основано на реальном прошлом опыте — она, скорее всего, ответит примерно так: «Боже мой. Бейлис. Моя мама обожает это. Ты слышал это, Иокаста? Этот человек изобрел Бейлис. Это нереально. Я этому не верю. Он, должно быть, ужасно богат. Крем Бейлис. Вау!»

И дело не в том, что эти довольно шикарные люди действительно обожают Бейлис.Или даже почитай его так же, как, скажем, малоизвестный односолодовый ватник Islay или прекрасный белый бургундский от Meursault. Не тут-то было. Возможно, они уважали это много лет назад, но большинство людей, достигших совершеннолетия, считают Бейлис слегка придурком. На мой взгляд, они были бы очень неправы.

Можем ли мы взять что-нибудь из моего опыта с маслом Керриголд? Есть ли в репутации Ирландии молочные продукты, которые можно применить к алкогольным напиткам?

3 декабря 2007 года Diageo объявила о продаже миллиардной бутылки Baileys с момента ее первого представления в 1973 году.Это тысяча миллионов бутылок. И с тех пор они продадут еще не менее 250 миллионов бутылок, доведя общее количество до 1 250 000 000. Если мы предположим, что каждая бутылка Baileys принесла восемь щедрых порций, это говорит о том, что с начала всего было налито более 12 миллиардов стаканов Baileys.

Первоначальная мысль о Baileys Irish Cream заняла около 30 секунд. Еще через 45 минут идея сформировалась.Бейлис был таким для меня. Десятилетний опыт дал нам отличную идею. Это было не так мгновенно, как казалось. Это история его создания.

‘’ Что мы будем делать с этим чертовым ирландским делом? ” — раздраженно спросил я, призывая моего делового партнера Хью почувствовать давление. Меня раздражала его способность относиться к вещам гораздо спокойнее, чем когда-либо.Мы вместе занимались бизнесом всего месяц, и я подумал, что это само по себе требовало большей срочности. Нам нужно было поддерживать семьи.

«Какое ирландское брифинг?» он ответил. Мы обсуждали это в прошлую пятницу, но Хью отлично умел отключаться на выходные. «IDV, — напомнил я ему, — International Distillers & Vintners. Его ирландская компания хочет, чтобы мы создали новый бренд напитков на экспорт ». Они не сказали, что это за напиток, просто сказали, что он должен быть алкогольным.

Технические специалисты отдела исследований и разработок IDV в Харлоу придумали в качестве закуски несколько традиционных ликеров из вереска и меда, но никого они не вдохновили. Как обычно в те дни, не было письменных инструкций, и мы описали скудное выражение целей компании как «Wexford Whisper», настолько расплывчато было очертание того, чего они хотели. Единственная оговорка заключалась в том, что мы должны ограничить количество используемого ирландского виски, потому что у IDV не было прочных отношений с ирландскими ликероводочными заводами, и мы не могли контролировать поставки этого напитка.

Хью уставился в потолок. Его утренний кофе еще не прижился, и он, по собственному признанию, начинал медленно. Я все еще кипел от его вялого входа в офис через 90 минут после моего.

Полагаю, мы были маловероятными деловыми партнерами. Хью Рид Сеймур-Дэвис был просто фальшивкой. Он был «джентльменским копирайтером», получившим образование в Итоне и Оксфорде, и непримиримым классиком.Он мог легко процитировать всех великих мастеров латыни и греческого языка и «добавил немного латыни» в документы или этикетки, когда я чувствовал, что нам нужно произвести впечатление на некоторых наших более интеллектуальных клиентов. Он был глубоко погружен в Шекспира, безусловно, восхищался Бетховеном и Моцартом, но все, что было написано, сочинено или написано после 1830 года, относилось к категории приезжих середины 19 века.

Я, с другой стороны, определенно был прибывшим, сбежав из Южной Африки в 1961 году на борту Кейптаунского замка, чтобы занять матрас на полу в общей комнате в Эрлс-Корт.Оставив после себя собственническую еврейскую семью, я сбежал в Лондон, чтобы пробиться в рекламе. Незадолго до того, как я уехал из Южной Африки, я занимался рекламой лекарств от геморроя и разработкой рекламных акций для патентных машинок для стрижки ногтей.

Мы несколько минут бесцельно болтали об ирландском деле, а затем я поднял вопрос о моем предыдущем участии ирландцев. «Можем ли мы взять что-нибудь из моего опыта с маслом Керриголд?» Я сказал. (Я был в команде, создавшей бренд Kerrygold в начале 1960-х.) «Есть ли в репутации Ирландии молочные продукты, которые можно применить к алкогольному напитку — все эти пышные зеленые, мокрые от дождя пастбища и довольные коровы?»

Хью посмотрел на меня почти серьезно. «Что произойдет, если мы смешаем ирландский виски со сливками?» он сказал. «Это может быть интересно». Он сел и стал ждать ответа.

«Давай попробуем», — ответил я.Там, где Хью был более склонен к интеллектуальным размышлениям и размышлениям об ужасных последствиях добавления сливок в любимый ирландский виски, я был полностью за то, чтобы сделать это здесь и сейчас. Я вскочил, чуть не схватил его за лацканы и вывел на улицу в то, что тогда было Международными магазинами, в южной части рынка на Бервик-стрит в центре Сохо. Это был ближайший к нашему офису супермаркет.

Мы купили маленькую бутылку ирландского виски Jamesons и баночку сливок и поспешили обратно. Было прекрасное майское утро. 1973 г. Аутсайдеры «Сандерленд» только что выиграли Кубок Англии. Мы смешали эти два ингредиента на кухне, попробовали результат, и он был, конечно, интригующим, но на самом деле чертовски ужасным. Неустрашимые мы добавили немного сахара, и стало лучше, но все равно что-то упустили.

Мы вернулись в магазин, обыскали полки в поисках чего-нибудь еще, нашли наше спасение в порошкообразном шоколаде Кэдбери и добавили его в нашу формулу.Мы с Хью были застигнуты врасплох. Это было действительно вкусно. Не только это, но и крем, казалось, усиливал вкус напитка, как крепкий спирт. Это было необычно.

Весь процесс занял около 45 минут, с того момента, как Хью посмотрел на меня, до того момента, когда мы налили смесь в очищенную бутылку с тоником Schweppes с завинчивающейся крышкой, и я позвонил Тому Яго, нашему клиенту в IDV. Я предложил немедленно встретиться.Я пошел сам. Либо Хью подумал, и решил, что дворяне из IDV выплеснут нашу грязную смесь с подходящим пренебрежением, либо у него в офисе не было подходящего костюма. Я подозреваю, что это было последнее. Десять минут спустя я ехал в такси к 1 York Gate, элегантному дому в георгианском стиле на окраине красивого Риджентс-парка в Лондоне.

В кабине я попытался привнести логику в эту дурацкую идею.Помимо великолепного вкуса, который вызвал мысль о том, что «алкогольные напитки не должны быть наказывающими», меня заинтересовало наше случайное открытие, что напиток на вкус сильнее, чем был на самом деле. Я думаю, что наш первоначальный микс содержал примерно 25 процентов алкоголя по объему. Может быть, его можно было бы противопоставить более сильным ликерам, таким как Тиа Мария, где он выглядел бы таким же крепким, но привлек бы гораздо более низкую пошлину. Следовательно, это могло быть более выгодно. Я был взволнован. Очень взволнован. Убеждены, что мы раскрыли ирландское дело.

Gilbeys достигла соглашения с министром финансов Ирландии о том, что экспортная выручка от нового бренда будет освобождена от налогов в течение 10 лет.

Мы только начинали как независимый бизнес несколькими неделями ранее, и я не думаю, что мы приняли во внимание, что это была неотложная задача, которую нужно было решать в спешке. Это было то, что всплыло в обычном разговоре с Томом. Мы ничего не видели в письменном виде.Некоторое время спустя, намного позже, я узнал, что руководство Gilbeys of Ireland достигло соглашения с министром финансов Ирландии о том, что экспортные доходы от нового бренда будут освобождены от налогов в течение 10 лет. Мне кажется, я припоминаю, что во время празднования 10-летия Бейлис — а это была вечеринка — компания продала около 4 миллионов ящиков в прошлом году. Кому был нужен письменный бриф?

Я пришел к выводу, что настоящие герои идей — это не люди, у которых они есть, а люди, которые их покупают.

Когда я добрался до York Gate, я зашел к Тому, чтобы с огромным энтузиазмом представить нашу грязную коричневую жидкость в переработанной бутылке.Ему это сразу понравилось. С годами я пришел к выводу, что настоящие герои идей — это не люди, у которых они есть, а люди, которые их покупают. Том мог легко сказать: «Извини, дружище, но это не наше дело» — чего на самом деле не было, учитывая сильный упор на вино, херес и «серьезные» спиртные напитки, такие как джин, виски и водка в IDV. Но он был так же взволнован, как и мы, нашим продуктом Heath Robinson.

Учитывая полностью революционный характер продукта и тот факт, что ничего подобного не производилось раньше, мы решили, что полностью разработаем его, прежде чем показывать ирландцам.Это было странно исходить от меня и Тома Джаго, поскольку мы оба были ужасно нетерпеливы. (Его концентрация внимания не была героической, и однажды я подумала о том, чтобы подать прошение о том, чтобы слово «чаго» стало единицей измерения синдрома дефицита внимания). Но в данном случае нам пришлось не торопиться: в нашем творении было слишком много неуловимого. Продажа может оказаться очень сложной. Или вообще не продавать.

Мы отнесли его в техническую группу в здании Gilbeys, где располагались их заводские офисы, винокурня, исследовательские лаборатории и склад в Харлоу, Эссекс, примерно в 40 милях к северу от Лондона, несколько дней спустя, чтобы передать его Алану Симпсону, руководившему дивизии, и его заместитель, Мак Макферсон. Они были умниками или технарями и знали науку о производстве напитков. Мак был в белом халате, а Алан выглядел как владелец винного магазина.«Хороший костюм», — подумал я. Я стоял в офисе Алана, и наша драгоценная бутылка прожигала дыру в кармане моего плаща. Я очень хотел, чтобы он попробовал это здесь и сейчас. Он не был так увлечен, и когда я прочитал по его губам, мне показалось, что слова «возможно позже» сформировались.

«После обеда», — сказал он и направил нас на дегустацию бордового. О, Боже. В душе он был винным человеком. Не помогло то, что мне удалось налить немного вина на галстук, а стиль моего плевка оставлял желать лучшего.Наконец, после обеда они попробовали нашу смесь — после бутылки приличного красного — и, судя по выражению их лиц, не было сомнений, что они думали, что это было довольно отвратительно. В конце концов, это было не лучшее вино. На вино не было похоже. Он не был похож ни на один известный ликер и даже не имел вкуса виски. Что это было? Мы сделали ставку на то, что им может понравиться вкус, но было очевидно, что им не понравится. Возможно, он постарел за пять дней с момента его изготовления.

И все же Мак странно взглянул на нас из своего ужасного стекла с бежевыми прожилками и почти незаметно кивнул. Что бы мы ни делали, что бы он ни думал о вкусе, он знал, к чему мы стремимся. Просто кивнул, это все, что он нам дал. Не да, но лучше, чем нет. Мак будет тем человеком, которому придется с этим справиться. И он это сделал.

Хотя у IDV не было технологии для смешивания алкоголя и сливок, Том настоял на том, чтобы команда использовала ресурсы для ее изучения. Техническая задача была решена, и теперь Том спешил сделать брендинг: бутылку, этикетку и название.

Я вспомнил, как однажды, во времена Керриголда, один известный ирландец сказал мне, что многие ирландские имена звучат странно в применении к брендам. Его звали Тони О’Рейли, и Irish Cream О’Рейли действительно могло показаться немного причудливым. Я мог понять, что он имел в виду, и это запомнилось мне. Нам нужно было то, что они называли «англо-ирландским» именем. Мы были уверены, что фамилия может быть лучше, чем «вещь» или название места. В те дни это было популярным условием в бизнесе.В конце концов, многие напитки были названы в честь людей, которые их готовили.

Поскольку офис, который мы с Хью делили на Дин-стрит, был временным помещением, мы планировали переехать в Сохо. Хью настоял на том, чтобы у нас был офис рядом с мясной лавкой — в данном случае Parrish & Fenn. Ему понравился его тетерев нового сезона. Мы посетили несколько помещений на соседней Греческой улице, рядом с пабом под названием «Геркулесовы столбы» и над рестораном без определенной этнической принадлежности, который назывался Baileys Bistro.

Связанные

Мы все еще пытались найти название для нашего революционного нового напитка, и вот оно. над дверью. Бейлис. Неужели это было прямо перед моим лицом? Это было определенно англо-ирландское, и в шквале пострационализаций мне удалось извлечь из своей памяти молочную ферму с таким названием в Порт-Элизабет, когда я был молодым, в Южной Африке.Это придало ему некую актуальность в моей голове. Я позвонил Тому: «Как насчет ирландского крема Baileys?» Я предложил с надеждой: «Звучит правильно, я думаю, идеально».

Не долго думая, он купил это имя. Он был таким. Если бы он увидел идею, и она сработала для него, он мог бы очень быстро сыграть вничью. Мы назвали его «Ирландский кремовый шоколадный ликер». Имена могут быть жесткими, и зачастую их очень легко отвергнуть с помощью комментария типа «Мне это просто не нравится».

Будучи словами, а не графическим изображением, они доступны каждому, поэтому любой может их отвергнуть. Добраться до Бейлиса так быстро, как мы, было необычно. В самом деле, как я обнаружил позже, это было невероятно.

Через несколько недель я позвонил матери. «Раньше в Порт-Элизабет была молочная ферма под названием Бейлис? Я уверен, что могу это вспомнить. «Нет, — сказала она, — определенно нет».Вот и прошел «сертификат происхождения» нашего бренда. Придется довольствоваться господами Честерманом и Кимбергом, владельцами Baileys Bistro и нашими будущими арендодателями. Не особенно ирландская пара.

Следующим шагом была упаковка, и нам понадобилась бутылка. Не будучи достаточно уверенными в общей идее, чтобы предложить потратить деньги на новую форму, которая могла достигать нескольких тысяч фунтов, мы поискали существующую бутылку, и Том нашел бутылку для ирландского бренда виски под названием Redbreast, который распространял компания.Мы решили, что воспользуемся этим.

Это было коричневое стекло, приземистое и круглое, как типичная бутылка для ликера, и казалось, очень подходящим для Бейлиса. Но возникла проблема: на плече бутылки была тисненая буква R. Я предполагаю, что мы могли бы изменить имя Baileys на имя, начинающееся с R, но теперь Baileys закрепился в наших умах, и изменить его было бы трудно. Мы начали использовать его в разговоре.

Мы также должны были дать ему адрес, поэтому на самой первой этикетке была надпись «Молочный завод, графство Монаган».Это была моя полная выдумка, но звучало неплохо. И очень Керриголд. У нас с Хью была секретарша по имени Эми Вагнер. Ее муж Боб был графическим дизайнером, и они жили на небольшой лодке на Темзе в Кингстоне. Вместо того, чтобы тащить Боба в Лондон, когда он мог работать, я написал краткое описание дизайна и попросил Эми показать его ему и заставить его представить несколько дизайнов, как только он сможет. В брифинге просили укладывать масло Kerrygold — но для алкогольного напитка: довольные пасущиеся коровы и пышные зеленые пастбища — мы хотели, чтобы на этикетке была ирландская деревенская идиллия.

Через пару дней доставил Боб. Я думаю, что в те давние времена ему платили пять гиней за дизайн, и он прислал нам около 20 на выбор. Эми разложила их на нашем столе, и Том, Хью и я просмотрели их и сразу же зажгли один. Вот и все. Нам даже понравился полосатый магический маркер хаки, который был доминирующим цветом.

Это было довольно похоже на лейбл Baileys, который вы видите сегодня, плюс-минус несколько поправок и многие миллионы фунтов за последние 40 лет.

Это были еще первые дни нашей разработки продукта, и было много шума, когда идея начала принимать физическую форму. Я не был дизайнером, поэтому зависел от других людей в выполнении этой магии. У нас был еще один хитрый план. Не будем пока спешить в Дублин с их новым напитком. Покажем бутылку Baileys с распечатанной этикеткой. В те дни мы обычно имели дело с черновыми рисунками, выполненными мелками и волшебными маркерами. Не было компьютеров, которые могли бы воспроизвести идеальные копии реальных вещей.Мы чувствовали, что демонстрация Бейлиса в виде грубого проекта сделает его пробной идеей: идею, которую люди захотят изменить и модифицировать. Мы хотели, чтобы Бейлис выглядел неотразимо аутентично.

Сам жидкий продукт начал формироваться в июне и июле 1973 года, но перед поездкой в ​​Дублин мы хотели сделать еще две вещи. Мы бы организовали несколько фокус-групп, в которых представили бы Бейлис в правильной бутылке — как если бы она уже существовала — и спросили реальных потенциальных клиентов, что они думают о ней.Это был бы теоретический мир.

Во-вторых, мы ставили пару бутылок в бар и смотрели, действительно ли кто-нибудь просил их и платил за стакан. Это был бы реальный мир. На самом деле это была мелочь. В те дни исследования рынка не были всемогущей силой, как сегодня, и уж точно не в торговле напитками. Но мы думали, что это заставит нас выглядеть профессионально, когда поехали в Дублин на крупную продажу. Сливки и шоколад с ирландским виски нуждались в любой помощи.

Когда наступила ночь фокус-группы, я нервно оглядел комнату. Это была мужская группа. Но тогда это были люди, которые были готовы прийти за бесплатным напитком и получить за это деньги. Мы показали им бутылку, которой так гордились, и начали разливать стаканы. Среди большинства групп пьющих мужчин всегда есть тот, кто, кажется, доминирует в процессе — вы знаете, кто он, он тот, кто сидит прямо перед интервьюером и говорит громче всех.Для нас было жизненно важно, чтобы он был на нашей стороне, и я следил за его реакцией. Он выпил его, а затем исследователь спросил его, что он думает. «Я пью пинту», — сказал он, глядя на свою шхуну. «И когда у меня достаточно пива, я перехожу к шортам, вроде скотча или водки». О, Боже. Что еще хуже, будучи болтуном, он продолжал: «Это девичий напиток», — сказал он. Среди остальных мужчин раздались кивки и отголоски согласия. Какой мужчина после этого будет открыто заявлять, что ему нравится «девичий напиток»? Это было абсолютное нет-нет.Но когда мы посмотрели на их стаканы, все они были истощены. Возможно, это был не их напиток, но во вкусе не было ничего плохого.

Женская группа не особо обнадеживала. Один сказал: «Он выглядит и на вкус как каолин и морфин», который был популярным лекарством от диареи.

Женская группа, на которую мы теперь полагались, не особо обнадеживала. Один из них сказал: «Он выглядит и на вкус как каолин и морфин», который был популярным лекарством от диареи (он все еще существует).

Итак, исследование не дало очень успешных результатов, и я не чувствовал себя полностью уверенным в поездке в Дублин на его основе. Имейте в виду, маловероятно, что ирландская команда IDV тогда считалась одержимой исследованиями. Одновременно с этим «исчерпывающим» исследованием рынка (три фокус-группы) у нас также был наш тест в реальном мире: две бутылки за стойкой в ​​Allsop Arms к северу от Мэрилебон-роуд.Я выбрал этот паб особенно потому, что он ехал домой из офиса Тома в Йорк-Гейт.

Я звонил, полон надежд, улыбался домовладельцу и говорил: «Есть ли продажи?» Он медленно качал головой и продолжал мыть свои кружки, пока две закрытые бутылки смотрели на меня со своего места на полке. Я задавался вопросом, где навсегда останутся наши Бейлис, становясь все более пыльными и унылыми, проехав всего несколько улиц от офисов IDV.Потом я позвонил однажды вечером, и одна из бутылок пропала. Похоже, домовладелец больше не будет отдавать нашим полкам в Бейлис, но «О нет, — сказал он. «Двое полицейских пришли сегодня днем ​​и снесли всю бутылку между собой».

«Верно!» Я сказал себе.Это были неопровержимые доказательства, которые мы искали. «Дублин, мы идем …»

Была середина ноября, темно, сыро и холодно. 1973 г. Мы собрали отчет Baileys от исследователя рынка на кольцевой развязке Чизвик по пути в Хитроу. Мы отлично справлялись с нашей большой встречей в Дублине. За рулем был Том, а я листал документ в машине. Это было неприятное чтение. «Это не поможет нашему делу», — сказал я. «Это не все плохо, но и не все хорошо.Там была фраза о том, что это «девчачий напиток», как и комментарий, сравнивающий его с Kaolin & Morphine. Это был идеальный боеприпас для того, кто хотел убить идею. В отчете не было ничего, что могло бы отразить потрясающую идею, которой, как мы думали, был Бейлис, теперь, когда мы наблюдали ее во всей ее красе. «Почему бы нам просто не убрать это и не упомянуть об этом?» Я сказал. Том сразу согласился, я засунула его в портфель и оставила там. Он оставался в моем портфеле до 1984 года, когда я представил его на вечеринке в честь 10-летия. Это вызвало огромный смех. В том году было продано около четырех миллионов ящиков (48 миллионов бутылок) напитка «Девичий напиток со вкусом каолина и морфина».

Погода в Дублине была такой же ужасной, как и в Лондоне. Нас встретили в аэропорту и отвезли в офис Гилби на Наас-роуд, унылом промышленном районе недалеко от Дублина. Я был скорее взволнован, чем обеспокоен. У нас был наш набор: пара бутылок с продуктом, прошедшего через фабрику исследований и разработок в Харлоу — так что он был неопределенно стабильным при хранении — и три полностью одетых бутылки с красиво напечатанными этикетками и золотыми восковыми печатями на плечах. бутылки, которые Том вылепил в своем сарае дома.Они выглядели потрясающе и выглядели настоящими. Мы полагались на эти бутылки, чтобы заключить сделку. Showtime — наконец.

Гилбей в Ирландии был небольшим форпостом империи IDV. Большинство зарубежных компаний на этом этапе называлось Gilbeys в честь отцов-основателей, семьи Gilbey, которая в 19 веке вела коучинговый бизнес в Эссексе. Они были великими викторианскими торговцами и создавали форпосты по всей Британской империи.У Gilbeys был завод по розливу таких брендов, как водка Smirnoff и джин Gilbey’s. Он также занимался продажей шерри Croft Original и виски J&B, а также большого ассортимента вин. Это было довольно успешно для небольшого ответвления крупной международной компании.

Основная причина запуска нового продукта на экспорт заключалась в том, что ирландское правительство начало предоставлять щедрые субсидии брендам, которые поставлялись на новые рынки по всему миру, и Gilbeys хотел извлечь из этого выгоду.Поскольку в то время Ирландия была почти исключительно сельскохозяйственной экономикой, продукты из местных ингредиентов были еще лучше.

Ирландская команда, возглавляемая их генеральным директором Дэвидом Дандом, не была заядлым маркетологом 1970-х годов с элегантными костюмами, подходящими рубашками и галстуками и цилиндрическими линейками. Они были дружелюбной группой; ребята, которых вы можете встретить в гольф-клубе или в уютном баре в Шелборне. На самом деле Дэвид Дэнд совсем не был ирландцем; у него был легкий дублинский акцент с примесью Манчестера или Лидса.Он был немного «твидовым». Кейт Маккарти-Моррог, директор по маркетингу, был ирландским высшим сословием и мог быть персонажем ирландского RM Сомервилля и Росс. С распутными вьющимися волосами, седеющими на висках, он и его клетчатый костюм принца Уэльского были созданы друг для друга.

Провести совместную презентацию с Томом всегда было непросто, поскольку он редко придерживался сценария и неизменно крал большинство моих реплик. Несмотря на нашу несколько неортодоксальную двойную игру, нам с Томом удалось убедительно продвинуть идею Бейлиса.Чтобы помочь делу, я привел свой опыт Керриголда. Керриголд был важен для меня и был одним из ключей к развитию Бейлис. К тому времени знаменитое масло в золотой обертке было признано одним из успехов европейского бизнеса 1960-х годов, и я надеялся, что моя связь с ним придаст вес нашим аргументам. Я думаю, это так.

Наша прелюдия закончилась, и ирландская команда с энтузиазмом откликнулась. Они обращались с нашей бутылкой с уважением и даже смаковали продукт Baileys, к которому Mac приложил немало изящества с момента нашего первого открытия в международных магазинах.К моему большому облегчению, они даже не спросили, проводили ли мы какие-либо исследования рынка. В то время это не было проблемой.

Обед был довольно щедрым, несколько бутылок вина упали, и притом очень хорошего вина. Perrier тогда еще не вошел в моду, поэтому люди по-прежнему были довольны тем, что по-настоящему выпили за обедом. В конце концов, мы занимались виноторговлей. Я подозреваю, что слухи об обновлении винтажей пошли, когда они поняли, что мы сделали то, что им действительно понравилось.Пара бутылок Ducru Beaucaillou уважаемого года появилась и быстро исчезла.

Я уверен, что мы поклялись хранить секретность на нашей стороне Ирландского моря, так что Бейлис был «холодным аргументом» для Дэвида и его коллег. Никто в Дублине не знал, чего от нас ожидать. Но «Wexford Whispers» не было, и когда я удалился в мужскую комнату, я наткнулся на Тома Кивени, директора по продажам Gilbeys.

Он не был на нашей площадке и не был приглашен на обед, но по какой-то волшебной ирландской горячей линии по осмосу он знал о Бейлисе и деталях нашей презентации.Мы заняли соседние кормушки в хозяйственном туалете. Он посмотрел на меня — мы никогда раньше не встречались — и пробормотал: «Я слышал о вашей идее».

«О да?» Я ответил. «Это не для ирландского рынка. Определенно нет, — сказал он. «Здесь его никогда не продадут». Несколько обиженный, я вернулся в порт и к Стилтону.

Поразмыслив, это было настоящее событие, особенно с учетом того, что мы приехали в Дублин с одной-единственной идеей: не было плана Б, и у нас не было других идей, которые можно было бы предложить. Дэвид Дэнд и его веселые люди могли бы мгновенно раздавить Бейлиса, если бы им это не понравилось или они чувствовали, что это не в их вкусе, но у этих дружелюбных клубных ирландцев в своих захолустных офисах в промышленном пригороде Дублина хватило смелости сказать да .

И это было сопряжено с риском: они прекрасно понимали, что для этого им нужно будет построить завод, что им придется инвестировать в линии розлива, и им придется потратить реальные деньги на маркетинг.Это была небольшая компания, и это сильно напрягло бы их ресурсы.

Первое, что они сделали — убрали слово «шоколад» из описания ирландского кремового шоколадного ликера.

Как бы хорошо идея ни была воспринята, это сложная сущность, и изменения неизбежно вносятся. Команда Baileys теперь должна была оставить свой отпечаток. Первое, что они сделали — убрали слово «шоколад» из описания ирландского кремового шоколадного ликера. В те дни, в начале 1970-х, слово «шоколад» не очень удобно было использовать на этикетке ликеров премиум-класса. Это также облегчило копирование идеи. Мы были очень довольны этим решением. Сейчас все по-другому. Идея водки из Вьетнама «Тройной дистилляции мандариновых хлопьев с цветным мандарином Канди» прошла бы без внимания.

Как только они начали оставлять отпечаток на этой странной новой идее, они стали брать на себя права собственности.И как только они будут владеть им, они сделают это. Но они были достаточно вежливыми, чтобы держать нас в курсе изменений. И просят нашей помощи, когда они в ней нуждаются.

Мне позвонил Дэвид Данд в начале июля 1974 года. Было около 9 утра, и я читал в офисе спортивную страницу Guardian. «Меня беспокоит название, — сказал он. «Боже мой, — подумал я. «Мы не можем сделать другое имя сейчас. Чтобы пройти через это, понадобится целая вечность ». Мое сердце замерло.Дэвид продолжил: «Нет, я не имел в виду Бейлис. Просто мы не можем называть это просто Бейлис. Требуется имя или хотя бы инициалы ».

Я посмотрел в газету и увидел статью о турнире по гольфу. Открытый турнир разыгрывался в Royal Lytham. В заголовке упоминалось R&A, руководящий орган гольфа, и я тут же выпалил: «Как насчет двух инициалов? Как вам звук R&A Bailey? Подумайте о гольфе и R&A.«Отлично, — сказал он, — мне это нравится». Вот и все, и я вернулся к чтению газеты.

R&A Bailey были двумя братьями, винокуренным и молочным фермером. Они не любили друг друга десятилетиями. Их отец хотел свести их вместе, когда он достиг своего детства

Тем не менее, когда я подумал об этом после нашего разговора, в моей голове начала формироваться фантазия. Я мог их видеть: R&A Бейли были двумя братьями, один — винокуренным, а другой — молочным фермером. Они не любили друг друга десятилетиями. Их отец хотел собрать их вместе, когда он достиг своего детства. У него было огромное поместье, и он хотел сохранить его в семье. Поэтому он сказал своим сыновьям: «Если вы найдете способ работать вместе, я оставлю вам всю свою землю». Однажды они сели, чтобы попытаться разобраться. Много виски упало, когда Роберт, несколько хуже изношенный, по ошибке добавил немного сливок своего брата Эйдана в свой напиток. Он попробовал и ему понравилось. Они помирились, а остальное уже история.

Ну, это была моя личная история. Это помогло мне воплотить идею в жизнь. Я никогда не планировал, что это будет публично, потому что это был чистый вымысел. Интересно, что идея «мистер Р. и мистер А» была темой одной из первых телевизионных рекламных роликов Baileys в Великобритании. Это было довольно банально и совершенно невероятно, что говорит о том, что не все фантазии работают в реальном мире.

Еще одним «моментом Бейлис» стало открытие привлекательного традиционного ресторана в Дублине под названием The Bailey. Могу представить, как давным-давно там наслаждались нашим напитком. Это слегка поддержало нашу нестандартную идею.

Одним из случайных аспектов развития Baileys стал тот факт, что IDV совсем недавно была поглощена группой Grand Metropolitan Hotels Максвелла Джозефа, которая, в свою очередь, также владела Express Dairies, а Express была значительным игроком на ирландском рынке. Это означало, что крем, который пойдет в Baileys, можно будет купить не на открытом рынке, а в нашей собственной компании.

Мы случайно наткнулись на идею теории менеджмента под названием «Вертикальная интеграция», и, хотя это не было совершенно новым явлением в коммерческих кругах, для нас это было ново. Даже первоначальный завод Baileys был основан на подержанном гомогенизаторе, купленном в Express.

Вернувшись в Дублине, вечеринка по запуску состоялась должным образом, как и планировалось, в Tailor’s Hall, и тем из нас, кто присутствовал с другой стороны воды, Тому, Маку, Алану Симпсону и мне, сказали сесть в дальнем конце зала и соблюдайте тишину. Бейлис внезапно перестал быть нашим творением — он был их творением, и, как бы мы ни были в то время, задним числом они были правы. Чтобы Бейлис добился успеха, они должны были почувствовать, что владеют им. Я помню, как кого-то на вечеринке представили как «человека, который помог с дизайном этикетки», и, пока это раздражало, я отпустил это.

Одна из странностей в успехе предприятия Бейли в то время заключалась в том, что на самом деле ничего не произошло.Мы сделали презентацию, людям идея понравилась, и она «ушла из здания». Мы не видели этого целый год. Вернулись к вопросу о решении новых задач и поиске другого бизнеса.

И должно было пройти около семи лет, прежде чем Бейлис действительно появился на радарах и выглядел как успешный. Я показывал его своим искушенным друзьям по рекламе, и они думали, что это что-то вроде «Микки Мауса», и когда я предлагал его после обеда, люди обычно смотрели на него насмешливо и говорили: «Возможно, позже». Ему не хватало мастерства таких брендов, как Cointreau с его сексуально изысканной рекламной кампанией.

Мы представили идею Baileys в 1973 году, она была запущена в 1974 году, но прошло еще три года, прежде чем она стала выглядеть как победитель. Этого было достаточно, чтобы люди забыли, чья это была идея. Я помню, как посетил презентации нескольких консультантов, главные герои которых утверждали, что они изобрели Бейлиса. Мне удалось сохранить хладнокровие.

Сегодня меня часто спрашивают, сколько денег мы получаем за проданную бутылку. Отвечаю, что нам заплатили олл-ин около 3000 фунтов стерлингов за разработку.

Бейлис не получил всеобщих аплодисментов в элегантной обстановке 1 York Gate, главного офиса IDV. Я помню, как Том сказал мне после запуска, что кто-то охарактеризовал меня как человека, у которого «вкус сантехника». Учитывая, что сантехники зарабатывали намного больше, чем я в те дни, я воспринял это как комплимент. Сегодня меня часто спрашивают, сколько денег мы получаем за проданную бутылку. Мой ответ таков, что нам заплатили олл-ин около 3000 фунтов стерлингов за разработку, хотя компания продолжала нанимать меня еще 30 лет.

На самом деле британская компания IDV имела иное представление о Бейлисе, чем другие компании в сети.Его руководство рассматривало его как замену голландскому яичному ликеру Advocaat, который он распространял в Великобритании. В своей кампании по конкуренции с Advocaat первая формула Baileys смешивалась с лимонадом, как Advocaat «Snowball». Это были самые первые дни для формулы, и Мак и его коллеги нащупывали свой путь.

Смешиваемый продукт Baileys оказался катастрофой. Сливки и газированный лимонад были неудобными товарищами по постели, и в результате получилось почти жевательное грязное вещество, которое какой-то злобный бармен окрестил «соплями гориллы». Учитывая мой ограниченный опыт работы с обезьяньими стоками, я не мог судить, но коктейль все еще существует — хотя акт горилл, похоже, был устранен.

Baileys стартовал в Великобритании и, возможно, с меньшим энтузиазмом, в Ирландии в 1975 году. Остальной мир держал свой порошок сухим, ожидая увидеть, что произойдет. Обнадеживающим фактом было то, что Бейлис попал в портфели руководителей, когда тяжелая толпа IDV объехала весь мир.

Легендарный анекдот в истории бренда произошел, когда Энтони Теннант (позже посвященный в рыцари) принес бутылку Baileys Эйбу Розенбергу, главе Paddington Corporation в Нью-Йорке. Абэ был титаном индустрии напитков и человеком, который в 1960-х годах превратил J&B Rare в самый продаваемый виски в Америке.

«Зеленый цвет фона на этикетке напоминает мне американскую форму во Вьетнаме», — сказал он. А потом, как говорят, он произнес бессмертные слова: «Это дерьмо никогда не продастся!»

Рассказывают, что он поднял бутылку Бейлиса и посмотрел на нее с некоторым пренебрежением. «Зеленый цвет фона на этикетке напоминает мне американскую форму во Вьетнаме», — сказал он. Он глотнул мутно-коричневую жидкость без всякого энтузиазма. А потом, как говорят, он произнес бессмертные слова: «Это дерьмо никогда не продастся!»

Тем не менее, позже в том же году он запустил его в США с необычной рекламной линией «Невозможный крем».По словам С. Дж. Перельмана в одном из своих рекламных скетчей, «идея имела тематическое молоко». Несмотря на эзотерическую рекламу, ликер Baileys стал самым продаваемым ликером в США — да и во всем остальном мире.

Между тем, Бейлис привлек внимание во многих местах, будучи новым и непохожим на другие, но реальный импульс он получил из маловероятного источника — Австралии. В то время как любители вина и односолодового виски в Великобритании и Европе по-прежнему держались на расстоянии вытянутой руки, у австралийцев было мало претензий, и местный управляющий директор после посещения завода Baileys в Дублине объявил это в классической австралийской манере «кровавым». хорошее падение ».

Он немедленно заказал полный контейнер, содержимое которого слетело с полок, как только он приземлился. Он заказал еще два. Бейлис стал настолько популярным, что на винных магазинах были вывешены вывески с надписью: «Он будет здесь через неделю. Разместите заказы прямо сейчас ». Люди точно знали, что они имели в виду.

Всего за пять лет работы на рынке Baileys привлекла около 75 конкурентов по всему миру.Все они были похожи друг на друга по более низким ценам, а некоторые даже были сделаны на винной основе, а не на спирте. В Испании был бренд Bayla’s, в Австралии — ресторан Baitz ’Island Cream, а ирландские конкуренты производили Carolans, O’Darby’s и Emmets. Все сорвали ирландский пасторальный идиллический дизайн лейбла Боба Вагнера, который стал ирландской кремовой графикой. Внутри IDV также велась активная деятельность по использованию новой технологии и разработке новых продуктов. Но ничего и близко не подошло.
Книга Дэвида Глюкмана «Это зря не будет продаваться» опубликована издательством Prideaux Press.В нем рассказывается история напитков, которые он изобрел или над которыми работал, включая Le Piat d’Or, Aqua Libra, Sheridan’s, Tanqueray Ten, Smirnoff Black и многие другие.
Завтра: истории о «Daft Guinness» и «Lady’s Guinness»